АССОЦИАЦИЯ СИБИРСКИХ
И ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫХ ГОРОДОВ

Как пояснил ВС, содержание функционального правопреемства органов госвласти состоит в фактическом переходе задач, функций, полномочий или их части, ответственности от одного госоргана к другому

По мнению одного эксперта, Верховный Суд подробно объяснил значение функционального правопреемства как аналога правопреемства в материальных правоотношениях, создающего предпосылки для процессуального правопреемства, тем более на стадии исполнительного производства. Другой полагает, что в этом деле две нижестоящие инстанции ошибочно приравняли органы местного самоуправления к обычным юрлицам и посчитали необходимым устанавливать гражданско-правовое правопреемство между двумя муниципальными департаментами.

Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 46-КГ23-7-К6, в котором разъяснил особенности правопреемства между двумя органами власти, указав, что оно не должно препятствовать исполнению вступившего в законную силу судебного акта.

Ранее Ирина Абрамова обратилась в суд с требованием к Министерству имущественных отношений Самарской области о признании незаконным решения об отказе в предоставлении ей бесплатного земельного участка в собственность под садоводство. Она просила суд обязать ответчика возобновить рассмотрение ее заявления о предоставлении спорного участка.

В августе 2014 г. исковые требования были удовлетворены, решение суда вступило в законную силу. В мае 2015 г. суд произвел замену должника в исполнительном производстве с министерства на Департамент управления имуществом городского округа Самара, который впоследствии обратился в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве – он просил произвести замену должника по исполнительному производству на Департамент градостроительства городского округа Самара.

Суд удовлетворил заявление и заменил должника на правопреемника – Департамент градостроительства городского округа Самара. Он указал, что Постановлением администрации городского округа Самара от 11 января 2017 г. № 1 «О разграничении полномочий в сфере градостроительной деятельности и распоряжения земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, в городском округе Самара» Департамент управления имуществом городского округа Самара наделен рядом полномочий в сфере земельных отношений. На руководителя такого Департамента возложена обязанность по реализации соответствующих полномочий в случаях, предусмотренных ст. 39 Земельного кодекса, в то время как на руководителя Департамента градостроительства городского округа Самара – за исключением случаев, предусмотренных ст. 39.20 ЗК РФ.

Апелляционная инстанция отменила это решение и отказала в удовлетворении требования о замене стороны, исходя из того, что в материалах дела нет данных о том, что Департамент градостроительства является правопреемником Департамента управления имуществом в материальном правоотношении, по поводу которого проводилось судебное разбирательство. Само по себе возложение обязанностей одного органа на другой на основании постановления № 1, как сочла апелляция, не означает факт правопреемства в материальном правоотношении и не может служить основанием для процессуального правопреемства, поскольку означает лишь переход обязательств по исполнению решения суда о возложении обязанности по предоставлению земельного участка и изменение его исполнения. Впоследствии кассация поддержала выводы апелляции.

Изучив кассационную жалобу Департамента управления имуществом, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда напомнила со ссылкой на Постановление КС РФ от 16 ноября 2018 г. № 43-П, что правопреемство как институт гражданского процессуального права неразрывно связано с правопреемством как институтом гражданского права, поскольку необходимость привести процессуальное положение лиц, участвующих в деле, в соответствие с их юридическим интересом обусловлена изменениями в материально-правовых отношениях, т.е. переход субъективного права или обязанности в гражданском правоотношении, по поводу которого производится судебное разбирательство, к другому лицу служит основанием для гражданского процессуального правопреемства. К числу таких оснований относятся как юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из процесса в результате прекращения его процессуальной правоспособности, когда речь идет об универсальном правопреемстве, так и юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из конкретного материального правоотношения, то есть ситуации сингулярного правопреемства.

В публичных правоотношениях, отметил ВС, государственный орган участвует не в качестве юрлица, обладающего определенным комплексом гражданских прав и обязанностей, а в качестве особого публичного субъекта, наделенного властными полномочиями, правопреемство между госорганами определяется предметной и территориальной компетенцией соответствующих публичных образований, а не статусом юрлица и переходом материальных прав. Содержание функционального правопреемства органов госвласти состоит в фактическом переходе элементов или части правового статуса от одного госоргана к другому. При этом перераспределение публичных полномочий между госорганами не должно являться препятствием к исполнению вступившего в законную силу судебного акта. Данные нормы не были учтены апелляцией при разрешении этого дела, подчеркнул Суд.

Согласно действующему регулированию, распоряжение земельными участками, госсобственность на которые не разграничена, на территории городского округа Самара осуществляется органами местного самоуправления. В связи с этим администрация городского округа постановлением № 1 перераспределила полномочия по распоряжению земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, между Департаментом управления имуществом и Департаментом градостроительства городского округа Самара, передав в том числе полномочия по рассмотрению заявлений о предоставлении без проведения торгов земельных участков, за исключением случаев, предусмотренных ст. 39.20 ЗК РФ. Таким образом, заключил Верховный Суд, апелляция необоснованно отменила определение суда первой инстанции и отказала в удовлетворении заявления о замене стороны в порядке процессуального правопреемства, поэтому он отменил определения апелляции и кассации, оставив в силе решение первой инстанции.

Партнер юридической фирмы «БИЭЛ» Николай Сапожников выразил удивление тем, что такой спор дошел до Верховного Суда. «Функциональное правопреемство как основание для процессуального правопреемства давно учитывается судами при рассмотрении дел с участием органов государственной или муниципальной власти. Однако очень позитивно то, что в рассматриваемом деле ВС подробно объяснил значение функционального правопреемства как аналога правопреемства в материальных правоотношениях, создающего предпосылки для процессуального правопреемства, тем более на стадии исполнительного производства. Таким образом, в какой сфере отношений и на какой стадии процесса ни возникнет вопрос о правопреемстве в связи с передачей полномочий от одних публичных органов к другим, участники дела будут вооружены универсальной правовой позицией высшей судебной инстанции», – полагает он.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал верными выводы ВС РФ. «Нижестоящие суды ошибочно приравняли органы местного самоуправления к обычным юрлицам и посчитали необходимым устанавливать гражданско-правовое правопреемство между двумя муниципальными департаментами. Это неверно, так как, в отличие от обычных юрлиц, различные департаменты местной администрации перераспределяют между собой полномочия не в гражданском, а в административном порядке (Верховный Суд удачно назвал это функциональным правопреемством). Поскольку суд первой инстанции правильно разобрался в этих вопросах, то ВС обоснованно оставил в силе его определение», – считает он.

Источник: Сетевое издание «Адвокатская газета»